|
— Абрай! — раздается сбоку тонкий голосок.— Тебе надо поберечь силы.
Это говорит та самая девушка, которой доверено хранение кирзовых сапог. Она такая же тоненькая, как и ее голосок; ее глаза упрятали за темными очками свой блеск, свою нежность к непобедимому батыру.
— Да, мне надо поберечь силы,— соглашается Абрай.— Что ты еще хочешь сказать?
— Говорят, первому батыру вручат радиоприемник.
— Да уж, конечно, не тухлые яйца, как раньше бывало,— смеется непобежденный Абрай и ловко соскакивает с буна.
Не прошло и минуты, как он уже стоит опоясанный полотенцем, набычив бритую голову, а его руки, продетые под полотенцем противника, закручивают крепкую льняную ткань на запястье, чтобы ловчее было ухватиться. Оп тяжело дышит, его обдает встречным горячим дыханием. Оба борца стоят, напрягшись, огрузнев, точно  вся кровь у них сбежала в ноги. Каждый выискивает друг у друга хоть малейшее ослабление мускулов или даже небольшой крен тела. Их йоги тяжело, плотно переступают. Кажется, у обоих борцов полнейшее равновесие сил, тот и другой наперед знают уловки друг друга. И вдруг противник Абрая, взбрыкнув в воздухе ногами, сам на миг повиснув в нем пылинкой, хлопается спиной о землю. Он, правда, хочет поскорей перевернуться на бок, вскочить, но Абрай всей своей громадой валится на соперника и притискивает его плечом, да так, что обе лопатки намертво припечатываются к земле.
Это была самая решительная схватка. Никто больше не отважился вызвать на бой Абрая Закирова, и ему вручают радиоприемник «Беларусь». Устьекамский оркестр тут же исполняет торжественный марш. Зрители кидаются к батыру и начинают подбрасывать его вверх. Потом какой-то почтенный седобородый старик приглашает Абрая в семейный кружок выпить вина. Батыр осушает один стакан, а потом и второй.
Теперь он уже не принадлежит себе. Стоит ему сделать шаг — и он попадет то в веселую студенческую компанию и опять-таки пьет, под бренчанье гитары, то его тут же тащат в свой кружок односельчане, где угощают пивом, лимонадом, водкой. Он делается легендарной личностью. Его славят громкими застольными речами. Но он еще не ведает, что главная борьба для него сейчас только и начинается. Какой-то злой, коварный противник проник в его тело и, разливаясь вместе с разгоряченной кровью, расслабляет мускулы.
|
