—- А что, верно,— заговаривает Феденька,— верно ли, дедушка Ларионыч, что как построят в Жигулях плотину, так вот тут, под обрывом, море разольется и, почитай, все Заволжье затопит?
— Верно, верно,— торопливо кивает старый табунщик, и потухшая трубка его сипит.— Зато, какое светлое диво будет вокруг! Глянешь туда— огни; сюда глянешь— опять огни... Хоть на все четыре стороны смотри — кругом зарево рукотворное! А в море волны большущие буянят, и корабли плывут океанские! В степи— трактора электрические!..
Снова раздаются гудки и уносятся далеко в степь,— может, как раз до того села, откуда приехали табунщики, а может, и еще дальше: до самого областного города, где дымят заводы и где могучим гудкам бессонной Волги-матушки можно слиться с другими и жить, не умолкая ни на миг...
Табунщики с торжественными лицами, притихшие, слушают пароходные гудки, а когда наконец все затихает на реке, начинают готовиться ко сну, подтащив поближе к костру ватник и овчину.
Костер мало-помалу угасает. Каурая лошадь уже совсем близко подходит к огню. Феденька вскидывает на нее глаза, и вдруг прежнее желание ускакать к кургану охватывает его с новой силой. Правда, оп делает вид, что и ему хочется спать, а сам только выжидает, когда заснут другие. Наконец, поворочавшись, Ларионыч и Архин засыпают. Тогда Феденька неслышно поднимается с пригретой земли, примеривается глазом от своей ноги до лоснящейся спины лошади и, упруго подскочив, привычным движением вытянутых рук хватается за смолистую гриву и повисает на лошадином боку, а там уже, пыхтя, закидывает ногу за хребтину.
И вот уже далеко позади догорающий костер, а навстречу свистит ветер, и матово бледнеющее небо точно приближается к нему, Феденьке, со своими звездами. И дыханье захватывает у мальчишки от быстрой езды, а на душе все-таки весело, как-то озорновато весело, и почему- то простым и возможным представляется найти клад,— вот так сразу, одному.
«Да ты зачем же клад будет уходить от меня? — размышляет Феденька.— Ведь раньше он уходил в землю потому, что все были жадные. А я не жадный. Ведь я как найду клад, так куплю рояль в клуб и игрушки в детский сад, а себе только одно вечно перышко!»
