|
А Полинка, ощутив на себе взгляд, сама смятенная, с незнакомо ярким, кирпичным румянцем на щеках, быстро и пугливо заклинит меж ног платье, даже, случится, присядет — и вдруг засмеется коротким неестественным смехом...
Но однажды их товарищество разладилось. Они стоговали сено в приболотном лугу, спешили: разлапая туча уже гасила знойное сияние полуденного неба, подкрадывалась к солнцу, и жиденько, еще не набрав победной силы,  бренчал в ее утробе, потрескивал гром, призрачно блесковали еще далекие молнии. По скрылось солнце, резко потемнел воздух — и началось сущее побоище. Внерекрест, сдвоенным яростным огнем заполыхали молнии. Они жгли, кололи, буравили тучу. И, точно лопнув, туча начала опадать, расплываться. Из ее прорех уже с обвальным рассыпчатым грохотом вываливался гром, тугим хлестало ветром, несло дождевой пыльцой... Полинка приседала под низкими ударами грома, а Автомобиль, прохваченный сквозным остудным ветром, взбодренный всей этой грозовой жутью, только смеялся над ее страхами и еще проворнее метал сено. Однако гроза распалялась бедовая. Вдруг где-то застогом, совсем рядом, взрывчато полыхнуло белым пламенем. И черно, словно вмиг обуглившись, вырезалась Полинкина фигурка. И тут же ее сорвало, как клочок сена. Автомобиль едва успел отбросить вилы, ко сам не успел отскочить — и Полинка рухнула на него, прямо на руки, которые он выбросил в бессознательно-отчаянном порыве. Эти руки тотчас же обхватили ее. Теперь оба стояли вплотную. Крепкие Полинкины груди жглись, опаляло ее дыхание; в то же время руки и спина ее были мертвенно-холодны, лицо казалось меловым, будто молнией повыжгло весь румянец. И темные огромные глаза с безмолвным застывшим испугом смотрели с этого бескровного лица на Автомобиль — смотрели невидяще. А его изнутри какой-то горячей волной обмывало — и воля расслаблялась, голова затуманивалась. Уже весь горя, о палящей сухотой во рту, он грубо и сильно, как обручем, сжал ее своими ручищами.Но тут Полинка опомнилась. Прежний ее страх сменился страхом этой опасной близости. «А ну, не балуй! Пусти!» — .крикнула она хриплым незнакомым голосом и, крепко упершись локтями в грудь Ивашки, отшвырнула его.
С той поры Полинка стала избегать Автомобиль, а он томился и чувствовал себя самым несчастным парнем во всем Заболотье. Однако он еще не ведал, какое испытание сулит ему жизнь.
|
